К ВОПРОСУ О МЕТАЛЛОБРАБОТКЕ В КАРАЧАЕ

К ВОПРОСУ О МЕТАЛЛОБРАБОТКЕ В КАРАЧАЕ

 

Айбазов А. И., магистр права

г. СПб, aslan-87@yandex.ru

 

Вопрос добычи руды и обработки металлов не получил должного освещения в истории и этнографии Карачая. Однако на сегодняшний день накопилось достаточное количество материала для того, чтобы попытаться заполнить этот пробел. Проанализируем имеющиеся в нашем распоряжении устные и письменные источники по данной теме.

Данные карачаевского фольклора позволяют говорить о давних истоках добычи и металлообработки в Карачае. Выдающийся знаток Карачая, историк и этнограф В. П. Невская, пишет: «В пещере на речушке Сескол около Карт-Джурта и сейчас лежат целые горы шлака. По преданиям, здесь несколько веков назад добывал железо еще Боташ. Разработки продолжались и позже. Железо изготовляли при помощи сырого дутья, доводили металл до мягкого состояния, а затем ковали»[1]. Археологами действительно обнаружено множество металлических изделий уже в самых ранних карачаевских могильниках и захоронениях[2]. В одной из наиболее популярных карачаевских песен о Татаркане Богатыреве, действие которой относят к втор. пол. XVIII в., есть строка в которой говорится о том, что карачаевский князь Гилястан Крымшамхалов после победы над вражеским войском сделал себе нарукавники из белого серебра[3]. В другом фольклорном тексте, со слов сказителя Абугалия Узденова (1897-1996 гг.), записано, что в Хурзуке были пещеры, где изготовляли порох, отливали из свинца пули[4].

Другим ценным неписьменным источником является карачаевская топонимика Верховьев Кубани и прилежащих территорий. Отметим некоторые из интересующих нас топонимов зафиксированных в письменных источниках до сер. XX в.

Так, у слияния р. Худеса и р. Кубани известен топоним «Багъыр-Кулак» [медь – багъыр, балка/овраг/ущелье – къулакъ][5]. Действительно, в этих местах, когда то имелась активная добыча меди. В специализированной литературе по поводу данного топонима справедливо сказано, «название балки Багыр-Кулак… свидетельствует о том, что наличие медной руды было известно местному туркоязычному [тюркоязычному] населению»[6]. Наличие бурого железняка на территории Карачая было замечено геологами на хребте «Темир-кая» [железо – темир, скала – къая][7]. В связи с вопросом разведки цветных металлов зафиксирован топоним с другим красноречивым названием «Кургашин-Чат» [свинец – къоргъашин, развилка в горах — чат]»[8]. Крайне любопытно название одного из участков являвшегося родовой собственностью рода Хасановых, — «Кюрбеджи-Дорбун» [кузня — гюрбеджи, пещера — дорбун][9]. Как мы видим, во всех случаях названия топонимам даны не случайны. Эти названия свидетельствуют об имевшихся у карачаевцев глубоких познаниях в горном деле. Что касается названия последнего топонима, то с учетом сообщения сказителя Абугалия Узденова можно предположить, что карачаевцы в пещерах производили некоторые работы связанные с обработкой руды. Приведенные выше топонимы это самая малая часть выявленной и зафиксированной топонимики карачаево-балкарского этноса, связанной с добычей руды и металлообработки. Интересующихся, мы отсылаем к недавно изданному фундаментальному труду С.А. Хапаева, «Географические названия Карачая и Балкарии». Москва. 2013 г.

Наиболее ценны в рамках нашей темы письменные источники. Забегая вперед отметим, что большинство из сохранившихся письменных свидетельств принадлежат кадровым военным; т.е. оставлены лицами, имевшими объяснимый интерес и определенный уровень знаний по рассматриваемой теме. В известном документе, «Дополнения к кабардинскому описанию» от 1743 г., карачаевцы названы среди народов, которые «весьма военные, имеют ружье огненное, также сабли и кинжалы и сами делают серу горючую, порох, и свинец, и железо из руд, находящихся в тех же горах»[10]. Позже, в нач. XIX в., подполковник российской армии А. М. Буцковский оставил крайне важное для нас свидетельство: «В обитаемых ими [карачаевцами] горах находится свинцовая и железная руда, из коих выделывают пули и плавят железо»[11]. При этом, касательно соседей карачаевцев, абазин, отмечено: «соль берут в российских меновых дворах, порох большею частью также из предел[ов] российских, ровно и свинец; сим последним наделяются и карачаевцами»[12]. С этими данными в полной мере согласуется, сведения одного из документов, выявленных в архивах Республики Турции исследователем Адилханом Адилоглу и введенных в русскоязычный научный оборот З. Б. Кипкеевой. В письме от 1828 г. указывается: «…Карачай почитается за страну, подобную крепости. В этой стране есть семь разных руд, кроме того, по ее земле проходят пути 7-8 народов…»[13]. Совершенно очевидно, что турецкие дипломаты не могли бы знать о наличии каких-либо месторождений металлов в Карачае, если бы в самом Карачае не проводилась их активная добыча и обработка.

Источники неоднократно привлекают наше внимание тем, что характеризуют Карачай, как центр экспорта свинца. В 1831 г. в своем рапорте генерал-майор Н. Н. Антропов записал: «У некоторых народов хотя порох и приготовляется собственно каким-нибудь человеком, но как оное производится с большим затруднением, то количество оного так мало, что работающий едва может снабдить себя самого оным достаточно, свинец добывают в весьма малом количестве у карачаевцев»[14]. Экспорт свинца не прекратился и после вхождения Карачая в состав России. Опираясь на выявленный архивный материал, карачаевский историк Р. М. Бегеулов замечает: «Во всяком случае, свинец для пуль бойцы наиба Мухаммад-Амина получали из Карачая»[15]. Очевидно часть свинца карачаевцы могли спорадически получать из других мест. Во всяком случае, сохранилось сообщение полковника И. А. Бартоломея, который посетив в 1854 г. Сванетию записал от местных жителей следующее: «Латалец Джанкуат Чакиан и поднес несколько нанизанных на нитку, серебряных бус, и кусок серебряно-свинцовой руды. По словам его, у них такая целая гора и турки (т.е. горские мусульмане) покупают у них обломки руды за хорошую цену»[16]. Под этим названием — «турки (т.е. горские мусульмане)» — вероятнее всего нужно понимать именно карачаевцев и балкарцев. Однако, ни в коем случае не нужно полагать, что весь свинец был в Карачае завозным и карачаевцы занимались реэкспортом этого сырья. Данное не может иметь место быть, т.к. свинец карачаевцы сами же поставляли и в Сванетию. В фондах Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) сохранилась переписка командования правого фланга Кавказской линии, посвященная противодействию вмешательства карачаевских и балкарских (баксанских) князей в междоусобный конфликт, развернувшийся в 40-е гг. XIX в. между сванскими князьями. В документах содержится следующая информация: «По делам произшедшим в Сванетии необходимо лишить их всякого сообщения с другими горскими племенами, но как по полученным мной сведениям известно, что сванеты имею частые сношения с карачаевцами и басханцами где находятся Мурза Хан и Шампола УРУСБИЕВ, последнего сестра в замужестве за сыном (Татархана) Николая Дадешкелиани ОТАРОМ получают от них порох, свинец и съестные припасы»[17]. Другой документ отслеживает дальнейшее развитие ситуации: «Вашему Превосходительству небезызвестно что владетель Сванетии Николай Дадешкильян и подвластные его позволяют себе своеволия против семейства умершего князя Михаила Дадешкильяна и соседних с ним народов.  К прекращению этих беспорядков приняты меры но как между тем получены сведения что карачаевцы и в особенности князья Уруспиевы, вопреки запрещениям начальства не перестают снабжать помянутых сванетов  порохом пулями свинцом железом и другими потребностями…»[18]. Имеющиеся в нашем распоряжении документы говорят, о том, что цель была отчасти достигнута. Как следуют из рапорта кн. Голицына начальству: «Имею честь донести, что меры строгости принятые в отношении карачаевцев для воспрепятствования им перевоза в Сванетию свинца и пороха, увенчались успехом, но за уруспиевцев не могу ручаться, по не имению мною над ними прямого влияния которое приобретется только с назначением пристава»[19]. Завершая вопрос об экспорте свинца обратимся к одному любопытному ретроспективному источнику, заметке краеведа и предпринимателя Ив. Апухтина. По его словам: «Во время покорения Кавказа… горцы вынуждены были выделывать порох и лить пули из своего свинца.  Жители селения, Хасаут, как и весь кабардинский народ, не принимали участия в военных действиях, но по сочувствию единоверцам, выделывали сами порох и лили пули из добытого ими свинца. В селении Хасаут до сих пор сохранились шахты, где добывали свинец и живы еще старики, рассказывающие, что 100 пуль они продавали за 10 руб., или одну корову»[20]. Однако, во времена Апухтина сел. Хасаут было почти полностью заселено карачаево-балкарцами, при этом большинство в нем составляли как раз выходцы из Карачая, но не кабардинцы[21]. Таким образом, сведения полученные автором следует отнести к карачаевцам.

Свинец, порох и другое военное сырье было предметом постоянной потребности и постоянного дефицита у горцев Сев. Кавказа. Горцы никогда не упускали возможности приобрести его, тем более существовали перманентные ограничения, связанные с реализации этих товаров горцам на территории Российской Империи.

Письменные источники второй пол. XIX в. продолжают фиксировать добычу свинца в Карачае. Историк Р. С. Тебуев, приводит архивный документ 60-х г.г. XIX в., в нем отмечается, «свинец Урусов [представитель одноименного карачаевского рода] с другими добывал прежде и ныне добывает в кузнях и продает металл»[22]. Отметим, в это время в Карачае на земле жителя сел. Учкулан, Урусова, были найдены залежи серебряно-свинцовых руд, за право разработки которых впоследствии развернулась острая борьба[23]. Наконец, уже в самом конце XIX в. известный русский путешественник В. Я. Тепцов стал свидетелем сохранившейся в Карачае разработки охотниками свинца для удовлетворения своих нужд: «Недра Садырлар содержат много свинца. Карачаевцы знают места, где встречается хорошая руда этого металла. У местных охотников пули из добытого на Садырларе свинца»[24]. Это одно из последних сообщений, в котором мы находим сведения по озвученной тематике.

В течение судьбоносного для карачаевцев XIX в. произошло вхождение Карачая в состав России и адаптация к новой экономической действительности. Не выдерживая конкуренции в течении XIX в. в Карачае прекращается добыча и обработка железа, вследствие исчезает производство оружия карачаевскими мастерами: свои потребности население стало удовлетворять за счет импортируемой в Карачай продукции[25]. Собственно сами карачаевцы, как и другие горцы, в числе условий вхождения в состав России ставили вопрос об открытии для них российского рынка товаров. В прошении карачаевцев 1828 г. о вхождении в состав России есть пункт: «для мены и торговли учредить нам на р. Куме у крепости Хохандуковской меновой двор, дабы мы могли получать там соль, железо, товар и хлеб и были бы пропускаемы в пределы России по своим надобностям»[26]. Все более увеличивающийся доступ к импортному железу значительно снизил его ценность. К середине века из норм обычного права карачаевцев и балкарцев «обычай очищать калым железными вещами выводится из употребления, потому более, что ценность их понизилась чувствительно»[27]. Эти процессы образно, но совершенно точно воспроизвел В. Я. Тепцов, он передает следующие слова, приписываемые им старейшинам карачаевцев: «Наши предки» —  говорят они — «жили без всяких лавочек… оружие и необходимое в хозяйстве вещи приготавливались своими мастерами. <…> И теперь уже, благодаря тому, что все можно достать готовое на базарах, наши бросили почти все ремесла…»[28]. Больше всего продержалась в Карачае добыча свинца. Это объясняется и специфическими историческими причинами и несравненно меньшими трудозатратами на его добычу и обработку, по сравнению с железом.

 

Примечания:

[1] Невская В.П. Социально-экономическое развитие Карачая в XIX веке (дореформенный период). Черкесск. 1960 г. стр. 59.

[2] См. Биджиев X.  Погребальные памятники Карачая XIV —XVIII вв. / Вопросы средневековой истории народов Карачаево-Черкесии. Черкесск. 1979 г. стр. 63-146.

[3] Тульчинский Н.П. Пять горских обществ Кабарды. Владикавказ. 1903 г. ч. II. стр. 23.

[4] Байрамкулов А.М., Узденов А.А., Байрамуков Х.Б., Пензиков Ю.А. Джашауну оюулары. (Узоры жизни). Сборник отрывков из исторических исследований, легенд и воспоминаний старшего поколения. (на карач.-балк. языке). Черкесск, 1988 г. стр. 147.

[5] Штофф Н.А., Беггров М.М. Из Петербурга в Карачай. Санкт-Петербург. 1912 г. стр. 22.

[6] Иессен А.А., Деген-Ковалевский Б.Е. Из истории древней металлургии Кавказа / Известия государственной академии истории материальной культуры им. Н. Я. Марра. Вып. 120 М., Л. 1935 г. стр. 38.

[7] Сообщение А.П. Карпинского о коллекции пород и минералов собранной  г. Масловским на Кавказе // Записки императорского С.-Петербургского Минералогического Общества. Вторая серия. Часть 42. 1905 г. стр. 46.

[8] Справочник по народному хозяйству и культуре Карачаевской автономной области. Пятигорск. 1939 г. [стр.] XII.

[9] Труды комиссии по исследованию современного положения землепользования и землевладения карачаевского народа Кубанской области // Кубанский сборник. Т. 15. Екатеринодар. 1910 г. стр. 338

[10] Русско-Осетинские отношения в XVIII веке. Сборник документов в 2-х томах. Том I. 1742-1762 г.г. Сост. М.М. Блиев. Ред. П.П. Епифанов. Орджоникидзе. 1976 г. стр. 37-38.

[11] Социально-экономическое, политическое и культурное развитие народов Карачаево-Черкесии (1790-1917):  сборник  документов. Сост. В.П. Невская, И.М. Шаманов, С.П. Несмачная. Ростов-на-Дону. 1985 г. стр. 34.

[12] Там же. стр. 35.

[13] Кипкеева З.Б. Дипломатическая подготовка генерала Эмануеля к покорению Карачая в 1827 -1828 годах // Вопросы южнороссийской истории. Вып. 14. Москва-Армавир. 2008 г. стр. 16.

[14] РГВИА. Ф. 13454. Оп. 6. Д. 73: Краткий исторический обзор жизни и быта горских племен карачаев, абазинцев и др. 29 января 1831 г. Л. 1 — 7 об. Документ выявлен адыгским историком С.Х. Хотко, размещен по URL ссылке: http://www.adygvoice.ru/newsview.php?uid=16804 [дата обращения 19.06.2015 г.].

[15] Бегеулов Р.М. Карачай в Кавказской войне XIX века. Черкесск. 2002 г. стр. 134.

[16] Бартоломей А. А. Поездка в вольную Сванетию // Записки Кавказского отдела императорского Русского географического общества. Кн. 3. Тифлис. 1855 г. стр. 190.

[17] РГВИА. Ф.13454. Оп. 2. д. 423, л. 1.  Этот и другие документы из фондов РГВИА выявлены и переданы нам к.и.н Батчаевым Ш.М., которому автор выражает свою глубокую признательность.

[18] РГВИА. Ф.13454. Оп.2. д. 423, Л. 4-4 об.

[19] РГВИА. Ф.13454. Оп.2. д. 423, л. 7-7 об.

[20] Апухтин Ив. Богатства Кавказа // газ. Курортный прогресс. Пятигорск. №4. 16.08.1909 г. стр. 2.

[21] Как пишут сами карачаевцы, современники Апухтина: «Аул «Хасаут – коренной карачаевский аул. Население его – сплошь карачаевское, составленное из выходцев и Большого Карачая» (газ. Терек. Пятигорск. №213. 08.10.1922 г. стр. 3).

[22] Тебуев Р.С. Зарождение промышленности в Карачаево-Черкесии (40-е годы XIX в.-1917 г.). Черкесск. 1975 г. стр. 51.

[23] См. Тебуев Р.С. Зарождение промышленности в Карачаево-Черкесии (40-е годы XIX в.-1917 г.). Черкесск. 1975 г. стр. 51-54.

[24] Тепцов В.Я. По истокам Кубани и Терека // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 11. 1892 г. стр. 115.

[25] Невская В.П. Указ соч. стр. 59, 60.

[26] Умар Алиев. Карачай (Карачаевская автономная область). Черкесск. 1991 г. стр. 97.

[27] Кавказ: Адаты горских народов. Вып. IV. Нальчик. 2010 г. стр. 164.

[28] Тепцов В.Я. Указ. соч. стр. 111.